(Анна Морковина о спектакле «Зилов» по пьесе А. Вампилова в театре-студии «Подмостки»)
Что ж, циники были всегда и во все времена. У Лермонтова, например, и у Мариенгофа они прекрасно описаны. Те самые, что издевались над девушками, влюблёнными в них, подводили начальство, подставляли друзей, предавали семью… На совесть, начинавшую роптать, эти люди всегда умели цыкнуть, и та убиралась. Девушки, конечно, тоже исчезали, уходила с тяжёлой раной в сердце любимая жена (женщина), постепенно таяли, как дым, преданные друзья. Алкоголь и другие развлечения уже не утешали, и вакуум внутри героя рос, потому что в душе уже не осталось ни ростка сострадания ни к кому. Оставалось только свести счёты с жизнью, выбросить себя, как пустую жестянку…
Герой Вампилова Виктор Зилов – такой вот циник. Вроде бы и обаятельный, но только на первый взгляд. Не зря из целого списка авторских характеристик действующих лиц актёры зачитывают лишь его «особенности»: «…и в походке, и в жестах, и в разговоре у него сквозят некие небрежность и скука, происхождение которых невозможно определить с первого взгляда». Неплохой работник бюро технической информации, которому почему-то скучно всё вокруг. И он начинает врать – наверное, чтобы заглянуть «за грань», посмотреть, что будет потом. Но люди не любят, когда с ними так обращаются…
Виктор Зилов (безусловно, удачная работа Алексея Усова) считает, что и его обманывают – например, отец уже несколько лет пишет, что собирается умереть. Зилов отказывается ехать навестить старика, забыл даже точный его возраст. Но неожиданная смерть забрала старика, хотя он и ждал до последнего, и чувство вины у Зилова-младшего всё-таки появилось, непроницаемая броня циника дала трещину…
Мотив ожидания в пьесе связан не только с отцом и женой Зилова Галиной (её играет Инна Идобаева). Он усиливается эпизодом с молоденькой Ириной – девушкой, принесшей письмо о пропаже парня в бюро техинформации, перепутав его с редакцией (снова роль И. Идобаевой). Режиссёр спектакля Иван Подмогильный пошёл здесь дальше постановщика фильма «Отпуск в сентябре» Виталия Мельникова: там цитируют знаменитые строки «Жди меня, и я вернусь…», — в спектакле Зилов и Саяпин, разыгрывая девушку, придумывают историю рол Костю Симонова, который решил оставить «докучный шум» столицы и переехать в их провинциальный городок. Юной девочке нетрудно «повесить лапшу на уши». Само стихотворение, которое наверняка в этом году прозвучит не раз с героическим пафосом, в контексте спектакля звучит с циничным оттенком…
Впрочем, Зилов не безнадёжен. Он на самом деле любит свою Галину, приходит в отчаяние из-за её фразы «У нас не будет больше детей» (режиссёр решает этот момент кардинальным образом – и зритель становится свидетелем сцены, подразумевающей аборт). Виктор пытается напомнить Галине о тех подлинных чувствах, которые возникли между ними когда-то. «Правда, Бога никакого не было…» — говорит Зилов, пожалуй, мало сожалея об этом. Если вспомнить историю советских лет, когда церкви действительно разрушали, превращали в планетарии и зернохранилища, что тоже было глумлением над чувствами верующих… Возможно, оттуда берёт начало и зиловский цинизм.
Кстати, героиня с именем Вера в пьесе тоже есть (её, как и других героинь, исполняет Инна Идобаева с присущим ей мастерством перевоплощения). По воле драматурга, так зовут распутную (или просто кокетливую?) женщину, одноклассницу главного героя, ныне же завлекающую его начальника Кушака (и его, и Саяпина, и ещё несколько мужских ролей «в одном флаконе» исполняет Антон Черепанов). О, обольстительницы вампиловских времён! Как вы целомудренны по сравнению с современной распущенностью нравов!..
«Модернизацией и новаторством», о которых думают на работе Зилов и Саяпин, пронизан весь спектакль. Режиссёр увлёк нас именно по этому пути, и кто его осудит? Техническая модернизация также налицо – стол-трансформер стал настоящей находкой на сцене «Подмостков».
Осталось сказать лишь о концепции спектакля. Друзья ещё в самом начале сыграли с Зиловым циничную, злую шутку, как раз в его духе: заказали герою венок. В конце пьесы Зилов стреляется (к счастью, неудачно) из подаренного ему для любимой утиной охоты ружья. И, хотя он обзванивает всех, зовя к себе на поминки, в возможность его ухода никто не верит (вот такое презрение к умирающим в этой истории). В спектакле, как и в фильме, выстрел звучит вхолостую: чеховско-вампиловское ружьё даёт осечку. Ведь надежда на исправление неисправимого Виктора Зилова обязательно должна оставаться…
Анна Морковина
март 2020 г.
